Личность священника Сильвестра в эпоху царствования Ивана IV Грозного. О деятелях избранной рады

Московский царь "Иоанн не считал для себя нужным скрывать главные причины событий - борьбы с Сильвестром, Адашевым и советниками их за власть, что повело к удалению этих лиц... Иоанн не отрицает казней, последовавших за открытием движения советников Сильвестра и Адашева в пользу последних..." (Сергей Соловьев . ).

"В связи с начавшейся в 1558 г. Ливонской войной против Ливонского ордена, Швеции, Польши и Великого Княжества Литовского (с 1569 г. - Речи Посполитой), за выход к Балтийскому морю, которая затянулась на двадцать пять лет (1558 - 1583), в Избранной раде произошел раскол. Одна партия во главе с Адашевым, выступавшая за колонизацию южных земель, требовала продолжения военных действий России против крымских татар. Другая - объединившая в основном московское дворянство, куда примкнул и Висковатый, заинтересованная в расширении торговли с европейскими странами и рассчитывавшая на получение новых земель в этом регионе, была решительным сторонником Ливонской войны. В результате конфликта двух группировок партия Адашева потерпела поражение." Земский собор осудил Адашева и его сподвижника Сильвестра как "ведомых злодеев". Сильвестр был навечно заточен в Соловках, а находившийся под стражей в Юрьеве Адашев умер в 1561 г., впав "в недуг огненный"."

Есть и другие версии ссылки Сильвестра в Соловки. Среди них - клевета и подлоги врагов-завистников, случайное стечение трагических обстоятельств (смерть родных царя и его тяжелая болезнь) или дикий нрав, жестокость и паранойя Иоанна Грозного.

В "Домострое" Сильвестр наставлял: "ни за какую вину ни по уху, ни по лицу не бить, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колоть, ничем железным и деревянным не бить. Кто в сердцах так бьет или с кручины, многие беды от того случаются". Если бы этому совету следовал тот же Иван Грозный, в бешенстве убивший посохом своего сына... а ведь протоиерей Сильвестр, автор Домостроя, был другом и духовным наставником молодого царя, да не угодил обличениями, был пострижен в монахи и скончался в Соловках. Типичная судьба Божьего человека - русского интеллигента. (Ольга Колесова , "За что я люблю домострой". Евангельская газета "Мирт", №4(35) июль-август 2002 ).

Опала Сильвестра и высылка в Соловки

Выдающийся русский историк Сергей Соловьев так рассказывает историю, предшествующую ссылке Сильвестра в Соловецкий монастырь:

"Мы видели, какое сильное впечатление на восприимчивую, страстную природу Иоанна произвело страшное бедствие, постигшее Москву в 1547 году; сильная набожность, которая заметна в Иоанне во все продолжение его жизни, содействовала тому, что он так легко принял религиозные внушения от лица духовного, священника Сильвестра; с другой стороны, ненависть к вельможам, которою он напитался во время малолетства, облегчала доступ к нему человеку, не принадлежавшему по происхождению своему и сану к вельможам; сам Иоанн говорит, что это именно побуждение заставило его приблизить к себе Сильвестра, то же побуждение заставило его облечь полною доверенностию и Адашева, человека относительно низкого происхождения. Привыкнув советоваться и слушаться Сильвестра в делах религиозных и нравственных, питая к нему доверенность неограниченную, царь не мог не советоваться с ним и в делах политических; но здесь-то, уже мимо всяких других отношений, необходимо было неприязненное столкновение.

Привыкнув требовать исполнения своих религиозных и нравственных советов от Иоанна как от частного человека, Сильвестр требовал исполнения и своих политических советов, тогда как царь не хотел своих государственных мыслей приносить в жертву тому уважению, которое питал к нравственным достоинствам Сильвестра; отсюда тягость, которую начал чувствовать Иоанн от притязаний последнего: например, Иоанн принял твердое намерение покорить Ливонию, это было намерение, которое сделалось после того постоянным, господствующим стремлением Иоанновых преемников, намерение, за которое Петр Великий так благоговел пред Иоанном, но против этого намерения восстали бояре и особенно Сильвестр; вместо покорения Ливонии они советовали царю покорить Крым; но мы говорили уже о неудобоисполнимости этого намерения. Иоанн отвергнул его и продолжал войну Ливонскую. Как же поступил Сильвестр в этом случае? Он стал внушать Иоанну, что все неприятности, которые после того его постигали, - болезни его самого, жены, детей - суть божие наказания за то, что он не слушался его советов, продолжал воевать с ливонцами. Бесспорно, что Сильвестр был вообще человек благонамеренный, муж строгого благочестия, что особенно и давало ему власть над набожным Иоанном; без сомнения, и против войны Ливонской он выставлял благовидные причины: вместо того, чтоб воевать с христианами, слабыми, безвредными, лучше воевать с неверными, беспрестанно опустошающими границы государства и т.п.; но в то же время как из знаменитого Домостроя его, так и из других известий мы видим, что это был человек, иногда предававшийся мелочам: так, взявшись управлять совестию, нравственным поведением молодого царя, он входил в этом отношении в ненужные подробности, что должно было также раздражать Иоанна.

Несмотря, однако, на неприятные столкновения по причине разности взглядов на дела политические, Иоанн, без сомнения, не поколебался бы в своей доверенности и привязанности к Сильвестру и Адашеву, если б продолжал верить в полную привязанность их к своей особе и к своему семейству". Но несчастный случай заставил Иоанна потерять эту веру. Больной Иоанн призвал бояр и начал им говорить, чтоб они присягали сыну его, царевичу Димитрию...

В 1553 году, вскоре после возвращения из казанского похода, он опасно занемог; ему предложили (вероятно, братья царицы) написать духовную и взять клятву в верности сыну своему, младенцу Димитрию, с двоюродного брата, князя Владимира Андреевича Старицкого, и бояр. Удельный князь не замедлил выставить права свои на престол по смерти Иоанна, мимо племянника Димитрия, вопреки новому обычаю престолонаследия, за который так стояли все московские князья. Когда некоторые верные Иоанну и его семейству люди вооружились за это против Владимира, Сильвестр принял сторону последнего, а отец другого любимца Иоаннова, окольничий Федор Адашев, прямо объявил себя против Димитрия, в пользу Владимира... летописец прямо говорит о давней и тесной дружбе Сильвестра с удельным князем Владимиром Андреевичем... в случае смерти царя и во время малолетства сына его правительницею будет Анастасия, которая, разумеется, даст большое влияние своим братьям; советники Сильвестра объявляют решительно, что они не хотят повиноваться Романовым и потому признают наследником престола князя Владимира Андреевича.

Иоанн выздоровел. Мы видели, какие чувства к боярам вынес он из своего малолетства; эти чувства высказываются ясно везде, при каждом удобном случае: в речи к собору архиерейскому, в речи к народу с Лобного места; сам Иоанн признается, что нерасположение к боярам заставило его приблизить к себе Адашева... Понятно, как должно было усилиться это враждебное чувство после болезни. Но всего более должны были поразить Иоанна бездействие, молчаливая присяга Алексея Адашева, явное сопротивление отца его Федора, явное заступничество Сильвестра за князя Владимира, слова, что последний добра хочет государю, подозрительное отсутствие князя Курлятева, самого приближенного к Сильвестру и Адашеву человека. Питая враждебное чувство к вельможам, не доверяя им, Иоанн приблизил к себе двоих людей, обязанных ему всем, на благодарность которых, следовательно, он мог положиться, и, что всего важнее, эти люди овладели его доверенностию не вследствие ласкательств, угождений: он не любил этих людей только как приятных слуг, он уважал их как людей высоконравственных, смотрел на них не как на слуг, но как на друзей, одного считал отцом. И эти-то люди из вражды к жене его и к ее братьям, не желая видеть их господства, соединяются с его врагами, не хотят видеть на престоле сына его, обращаются к удельному князю, двоюродному брату... Понятно, как Иоанн должен был смотреть на людей, ведших семейство его прямо к гибели, а в числе этих людей он видел Сильвестра и Адашева!

С другой стороны, надобно было начать дело тяжелое, порвать все установившиеся уже отношения; тронуть одного значило тронуть всех, тронуть одного из приятелей Сильвестра и Адашева значило тронуть их самих... трудно было начать борьбу против вождей многочисленной стороны, обступившей престол, не имея людей, которых можно было бы противопоставить ей, на которых можно было бы опереться...

Потеря царского доверия

В июле 1554 года побежал в Литву князь Никита Ростовский, был схвачен в Торопце и в допросе показал, что отпустил его в Литву боярин князь Семен Ростовский объявить королю, что он сам едет к нему с братьями и племянниками. Князь Семен был схвачен... Иоанн жалуется в письме к Курбскому, что после этого Сильвестр с своими советниками держал князя Семена в великом береженье, помогал ему всякими благами, и не только ему, но и всему роду его. В 1560 году видим удаление Сильвестра и Адашева от двора.

По рассказу Курбского, сперва выходит, что дело началось отгнанием Сильвестра и Адашева, что это отгнание последовало по смерти царицы Анастасии вследствие клеветы в отраве; а потом вдруг узнаем, что Сильвестр еще прежде сам удалился и постригся в Кириллове Белозерском монастыре, что враги его потом из зависти и страха составили клевету, осудили заочно и отправили в Соловки; следовательно, дело началось не клеветою в отраве, а прежде: Сильвестр ушел, увидав, что царь отвратил от него лицо свое; что же заставило Иоанна отвратить лицо от Сильвестра, об этом Курбский не говорит...

Клевета, подозрение Сильвестра в убийстве царицы и последний удар разгневанного царя

Иоанн сам объявляет, что нерасположение к вельможам заставило его приблизить к себе Адашева, человека относительно низкого происхождения; для совета духовного, для нравственного руководства приближен был священник Сильвестр, более всех других к тому способный; относительно внутренней, нравственной жизни подчинение Сильвестру было полное; но Сильвестр, соединясь с Адашевым, составив себе многочисленную и сильную партию, захотел полного подчинения во всем: несогласие Иоанна с Сильвестром и его советниками выставлялось как непослушание велениям божиим, за которым непосредственно следуют наказания; во время болезни царя Сильвестр, отец Адашева и приятели их действовали так, что заставили Иоанна разувериться в их расположении к нему и его семейству, возбудили или усилили нерасположение к себе царицы и ее братьев и сами не скрывали своего нерасположения к ним. Последнее столкновение, на котором остановился Иоанн при перечислении своих оскорблений, поместил он во время обратного пути из Можайска с больною Анастасиею: "Како же убо воспомяну я же во царствующий град с нашею царицею Анастасиею, с немощною, от Можайска немилостивное путное прохождение? Единого ради малого слова непотребна". Известие это, лишенное подробностей, для нас темно, как известие о деле с Курлятевым и Сицким и многие другие намеки, делаемые Иоанном в переписке его с Курбским; но последнее выражение ясно указывает на столкновение Сильвестра и Адашева или советников их с Анастасиею: "За одно малое слово с ее стороны явилась она им неугодна; за одно малое слово ее они рассердились". Это столкновение, как видно, было последним, решительным в борьбе; время путешествия Иоанна с больною женою нам известно: это было в ноябре 1559 года, весною видим уже Адашева в почетной ссылке при войске, отправлявшемся в Ливонию; в это же время должен был удалиться и Сильвестр. Любопытно и тут видеть остаток того нравственного влияния, которым пользовался Сильвестр над Иоанном, - последний выставляет более виновным Адашева: "Сыскав измены собаки Алексея Адашева со всеми его советники". Сильвестр удаляется добровольно; Иоанн повторяет, что он не сделал ему никакого зла, что не хочет судить его, а будет судиться с ним перед судом Христовым ; невоздержный на бранные выражения, Иоанн в переписке с Курбским позволяет себе только одно бранное выражение насчет Сильвестра:

помня столкновения свои с последним в совете о делах политических, позволяет себе называть Сильвестра невеждою. Очень важно известие, находимое у Иоанна, - известие о постепенности в опалах: сперва удаление некоторых; взятие с оставшихся клятвы не сообщаться с удаленными; но клятва не соблюдается, советники Сильвестра и Адашева стараются возвратить им прежнее значение, и следуют казни. Действительно, трудно предположить, чтоб многочисленная и сильная сторона Сильвестра и Адашева осталась спокойною зрительницею своего падения, не старалась возвратить себе прежнего положения, чего могла достигнуть только чрез возвращение Сильвестру и Адашеву их прежнего значения. Это известие тем вероятнее, что объяснения перевода Адашева из Феллина в Дерпт и Сильвестра из Кириллова в Соловецкий монастырь , объяснения, которые сообщает нам Курбский, очень невероятны: Адашеву хотели сдаваться ливонские города, Сильвестра кирилловские монахи держали в большом почете - и это возбудило зависть, опасения во врагах их! Наконец, очень важно, что Иоанн при исчислении вин Сильвестра и Адашева ни слова не упоминает об обвинении в отраве Анастасии и тем опять подрывает достоверность известия Курбского, будто обвинение в отраве царицы, которое придумали враги Сильвестра и Адашева и которому поверил Иоанн, было началом опалы. Если б Иоанн действительно поверил отраве, если б это был главный пункт обвинения, то что могло помешать ему выставить его в послании к Курбскому? Только во втором послании, желая ответить на упрек в потере нравственной чистоты, Иоанн обращается к Курбскому с вопросом: "А зачем вы разлучили меня с женою? Если б вы не отняли у меня мою юницу, то Кроновых жертв и не было бы. Только бы на меня с попом не стали, то ничего бы и не было: все учинилось от вашего самовольства". Таким образом, то, что у Курбского является на первом плане, о том сам Иоанн вовсе сначала не упоминает, а потом упоминает мимоходом, в очень неопределенных выражениях, чтоб только чем-нибудь оправдаться в упреке за нравственные беспорядки; это различие легко объясняется тем, что Иоанн не считал для себя нужным скрывать главные причины событий - борьбы с Сильвестром, Адашевым и советниками их за власть, что повело к удалению этих лиц, и потом движение стороны Сильвестра и Адашева для возвращения своим вождям прежнего значения... (Сергей Соловьев . История России с древнейших времен. Т.6, Гл.4, "Опричнина". ).

Царь созвал собор для осуждения Сильвестра. Епископы, завидовавшие возвышению Сильвестра, пристали к врагам его, когда увидели, что и царю угодно было, чтоб все выказали себя противниками павшего любимца. Один митрополит Макарий заявил, что нельзя судить людей заочно и что следует выслушать их оправдание. Но угодники царя завопили против него: "Нельзя допускать ведомых злодеев и чародеев: они царя околдуют и нас погубят". Собор осудил Сильвестра на заточение в Соловки. Он был взят из своей пустыни, отвезен туда на тяжелое заключение. Но положение его там не могло быть очень тяжелым: игуменом в Соловках был Филипп Колычев, впоследствии митрополит, человек, как оказывается, сходившийся в убеждениях с Сильвестром. С тех пор имя Сильвестра уже не встречается в памятниках того времени. От Сильвестра осталось сочинение "Домострой", заключающее в себе ряд наставлений сыну - религиозных, нравственных, общежительных и хозяйственных. В этом сочинении, которое драгоценно как материал для знакомства с понятиями, нравами и домашним бытом древней Московской Руси, встречаются любопытные черты, объясняющие личность Сильвестра. Мы видим человека благодушного, честного, строго нравственного, доброго семьянина и превосходного хозяина. Самая характеристическая черта Домостроя - это заботливость о слабых, низших, подчиненных и любовь к ним, не теоретическая, не лицемерная, а чуждая риторики и педантства, простая, сердечная, истинно христианская. (Костомаров Николай . Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Москва. Из-во "Олма-Пресс", 782 с.: ил. 2004 )

Был связан с митрополитом Макарием .

Во время московского пожара и восстания в 1547 году произнёс обличительную речь в адрес юного Ивана IV (Грозного) , которая была воспринята благосклонно и сделала Сильвестра приближённым царя.

Известны два послания Сильвестра к А. Б. Шуйскому-Горбатому . Ему же приписывается авторство или окончательная редакция «Домостроя» (доподлинно известно о сочинении им 64-й главы этого памятника). Кроме того, Сильвестр написал житие св. княгини Ольги . Он собирал рукописные книги, покровительствовал иконописцам и другим деятелям искусства.

Литература

Иваницкий В. Русская женщина в эпоху «Домостроя» // Общественные науки и современность. 1995. № 3. - С. 161-172.
Усачёв А. С. Сильвестр и житие княгини Ольги // Румянцевские чтения 2009. Историко-культурные традиции и инновационные преобразования в России. Просветительская ответственность библиотек. Ч. 1: материалы международной научной конференции (21–23 апреля 2009 г.). - М., 2009. - С. 246–254.
Усачёв А. С. Личность составителя Степенной книги // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2009. № 2 (36). - С. 34–47

Ссылки

// Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Д. М. Буланин, В. В. Колесов. Сильвестр, священник Благовещенского собора // Публикации ИРЛИ РАН
Н. Пушкарёва. Сильвестр в энциклопедии «Кругосвет»

Категории:

Персоналии по алфавиту
История России
Священники Русской православной церкви
Умершие в 1566 году
Жертвы опалы Ивана Грозного

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Сильвестр (священник)" в других словарях:

Священник Московского Придворного Благовещенского Собора, новгородец родом и в Новгороде долго священствовавший, в 1547 году вызван был Московским Митрополитом Макарием в Москву, как муж примерного благочестия и добродетелей, для собеседований и… …

Сильвестр священник московского Благовещенского собора, политический и литературный деятель XVI века. Происхождение его нам неизвестно; первое упоминание о нём в Царственной книге относится к 1541 году, когда он будто бы ходатайствовал об… … Биографический словарь

Священник московского Благовещенского собора, политический и литературный деятель XVI в. Происхождение его неизвестно, и первое упоминание о нем в Царственной книге относится к 1541 г., когда он, будто бы, ходатайствовал об освобождении князя… … Большая биографическая энциклопедия

Сильвестр \(Спиридон\), священник Благовещенского собора - Сильвестр (в иноках Спиридон) (ум. до 1577) – священник Кремлевского Благовещенского собора, автор посланий, Жития княгини Ольги, автор или составитель «Домостроя», владелец келейной библиотеки. Едва ли о каком деятеле XVI в. высказывались в… … Словарь книжников и книжности Древней Руси

- (? ок. 1566), священник московского Благовещенского собора с конца 1540 х гг. Оказывал большое влияние на Ивана IV с 1547. Член Избранной рады. С 1560 в опале, постригся в монахи. Автор особой редакции Домостроя и мн. посланий. Собирал рукописные … Русская история

- (? около 1566), священник московского Благовещенского собора с конца 1540 х гг. Был близок к царю Ивану IV (с 1547). Член Избранной рады. Автор особой редакции Домостроя и многих посланий. С 1560 в опале, постригся в монахи … Современная энциклопедия

- (? ок. 1566) священник московского Благовещенского собора с кон. 1540 х гг. Оказывал большое влияние на Ивана IV с 1547. Член Избранной рады. Автор особой редакции Домостроя и многих посланий. С 1560 в опале, постригся в монахи … Большой Энциклопедический словарь

Давным-давно, в 16 веке - священником Сильвестром, духовником царя Ивана Грозного, был составлен «Домострой», который отражал официальный закон того времени - «Стоглава».

При власти большевиков пропаганда нещадно ругала книгу
«Домострой» за его «пережитки прошлого» и «рабское обращением с женщиной», с которыми советская власть покончила раз и навсегда. Не показывая ни одной строчки из книги, советскому человеку популярно объясняли, что «Домострой» - это такой дореволюционный учебник по мракобесию и угнетению женщин.

Собственно, это всё, что полагалось о ней знать, потому что
никто эту книгу не читал и даже в глаза не видел - книга была властью к чтению запрещена. Спросите почему? Достаточно прочитать её, как советский человек немедленно терял светлый моральный облик строителя коммунизма и становился домашним сатрапом и извергом.

А ведь в произведении Сильвестра сошлись народные пословицы, библейские изречения и мудрость практической жизни. Даже только прочитав названия всех 67 глав, становится понятным, что «Домострой» - это своеобразный Устав жизни.

Думаете, что это фолиант размером с Библию. Нет, - маленькая
книжечка толщиной в пол - мизинца!

Но видимо, домостроевкие «поучения», генетически заложены и в современном поколении. Поэтому предлагаю «Кодекс семьи и взаимоотношений» XXI века. С юмором, конечно!

«Следует мужьям поучать жен своих с любовью и примерным
наставлением». «Если же муж и сам не делает того, что в этой книге
писано и жены не учит, и дом свой не по заповеди устраивает, и о
своей душе не радеет, и людей своих этим правилам не учит - и сам
он погибнет в этом веке и в будущем, и дом свой погубит».

Поучения мужу:

1. Ежели домой ты возвращаешься не ко времени и харя твоя
срамная пьяна и помадой бабской перемазана, приходи с приношением, с денжищами большими приходи, с сумками богатыми крокадиловыми да с брилиантами, что по нескольку карат. А коли богатства ты отрадясь не имел али оставил все это там, где срамному греху в разных видах предавался, и, окромя цветочков, с клумбы ворованных, государыне дома своего ничего к ногам положити не имеешь, то бейся головой о стену и в грехах своих кайся - авось и пожалеет тебя жена.

2. Коли все твои праведны стяжания есть мышиная возня за жалкие крохи, а жена твоя денно и нощно пилит тебя нещадно да глаголит, что не мужик ты вовсе, раз шубу соболью ей купить не можешь, то отправь ты ее, сребролюбиву да гневливу, на биржу труда, ибо жена твоя есть свободная женщина и права ващи пред законом государевым равны, и может она в трудах праведных хлеб насущный и шубу соболью сама себе добывать.

3. Коли госпожа дома твоего по хозяйской части не шибко ловкой оказалася, трапезой удивить не мастерица и чистоту в хоромах соблюсти не умелица, не похуляй ее и блудное срамословие свое поумерь - не на службе быта, поди, женился. Кликни-ка бабку-стряпуху да бабку-прибируху - они тебе, соколику, быт и наладят. А коли нету бабок на бабок, то, помолясь да подпоясавшись, иди, соколик, и заработай.

4. Ежели жена твоя неразумно довольною выглядит, оголтело бигуди накручивает в неурочный час и мобильный телефон в кармане халата прячет и чуйкой своей чуешь ты, что неспроста все это, а согрешила должно быть нечестивая, не сокрушай ей ребер и по лицу да по голове не стучи, речами обыдными не укоряй, а постарайся сам на жену свою уноровити. Свечи в спальне попробуй возжигати, благовониями кадити, да фимиамом речей льстивых ей уши заливати. Коли будешь в ублажении искусен, не позарится жена твоя на чужого человека. А коли пуще всего охота тебе на диване возлежати, да чипсы жевати и телек срамной смотрети, так и неча на довольную женину рожу пенять, серчать особливо да руками размахивать. Ибо что ж плохого в том, что она довольна и ты доволен.

5. Коли жена твоя сурова да гневлива, каждому слову твоему перечит и не чтит тебя нисколечко, да к тому же еще и дерзновения опасные имеет, как то: сковородкой чугунной метнуть али метлой поганой по дому гонять, не досаждай ей речами нудными, а купи ей в сексшопе наручники стальные, мехом розовым обшитые да плетку шелковую. И ей угодишь, и сам будешь уверен, что ежели и покалечит она тебя теперь, то не шибко.

6. Ежели супружеский долг тебе исполнять не потребно и не мило, потому как завел ты себе утеху на стороне, а вкупе аще и подарки козырны ей делать вознамерился, то бди. Платье твое, в коем домой приходишь, должно быть чистым от помады али волос бабских и запахом чужим не замарано, а уж коли антересу своему левому подарок даришь, так жене дари подарок подороже, а то небрежением и нерадением госпожу дома своего обидишь, да сам потом об этом и пожалеешь. Ох, пожалеешь!

«Если дарует Бог жену добрую, лучше то камня драгоценного: такая из выгоды не оставит, всегда хорошую жизнь устроит мужу». «Доброй женой муж благословен, число дней его удвоится, хорошая жена радует мужа своего и наполнит миром лета его».

Сильвестр. Из книги «Домострой»

Поучения жене:

1. Ежели, к примеру, муж озлоблен, что в дому нечисто да погано, не укоряй мужа, что без бабки-домработницы благолепие навести немыслимо, а он, срамное семя, на бабку-домработницу не зарабатывает, а укрась бренно свое тело чулками в сеточку и костюмом горничной из секс-шопа, в длань возьми забавную штуковину из перьев и с почтением и достоинством пыль ометати, а после, на коленях раскорячившись, полы мыти. И увидишь, как возрадуется муж твой и сменит гнев свой на милость.

2. Егда господин твой домой возвращатися чужими духами воняючи, не мечи ему в рожу довольную трапезу сытную, что своими руками для него-подонка в мокроволновке разогревала, а с благоговением да в молчании трапезой той его приветливо напичкай - пусть объедшися да опившися у телека неугомонного дремлет. А телефон его новомодный проверь на все звонки входящие да эсэмэски пришедшие - и овцу ту заблудшую, что мужа твово возжелала, вычисли. Да только виду не показывай, а ложись спать-почивать - утро вечера мудренее. Планы мести страшной лучше строити на свежую голову.

3. Ежели чуешь ты чутьем своим нутряным, что гуляет, собака, господин твой, а пресечь сие злое бесчинство не можешь, не похуляй господина своего понапрасну, коли зарплату исправно в дом приносит, пущай тешится бесовскими игрищами со срамными девками. А ты смирись, соблюди интеллигентность свою врожденную, да ничтоже сумняшеся подбери себе добра-молодца, чтоб тяжкий супружеский долг за господина твово исполнял, да языком при этом не бреши шибко, не похваляйся пред мужем своим, что у молодца меч-кладенец поволшебней будет - береги семейный очаг.

4. Егда отпуск, трудом праведным заработанный, не за горами, а господин твой на буклеты отелей турецких и глядеть не хочет и морду недовольную шибко воротит, не насильничай его понапрасну, пусти ехать на все четыре стороны, чтоб натешил свою душу молодецкую иллюзией воли вольной да возвращался довольный и с подарками-подношениями. А на курорты басурманские одна поезжай, так оно сподручней выйдет.

5. Ежели какой добрый самаритянин, что в связи греховной да тайной с тобой состоит, подарит тебе платье красно-богато аль еще каку приятну вещь, не маячь в той вещи перед мужем, а то будешь и поругана и посмеяна, а то и камнями побита. Лучше говори господину своему речи льстивые да обещай секса сказачного и веди его под белы рученьки в магазин заветный, и такое же платье себе купить заставь. Одно платье опосля в магазин возвернешь, а в другое рядиться станешь да господина свово и самаритянина радовать. Опять же и копеечку нелишнюю срубишь.

6. Коли надо тебе для плотских утех к морю синему в края теплые с каким добрым человеком слетати, так соберися ты с мыслями скудными и придумай для мужа отмазку правдоподобную да не забудь досугом озаботиться. На неделю ему яства всякие да питие бражное припаси, да фильмов с Памелой Андерсон в избытке накупи, да всем друзьям его сообщи, что он один дома будет. И тогда по возвращении с курорта заморского можешь начинать его пилити да гнобити, ибо полюбому он, голубок, пуще тебя провинится.

Посмеялись! А книжечку «Домострой» Сильвестра - почитать рекомендую. Особенно главы с 19 по 39 (Заключение - Послание и наставление… обязательно). И сами уму-разуму научитесь, а ежели, и вторую половину заставите - жизнь ваша враз изменится! Клик «сюда» или на фото. Приятного чтива!

«Не по лицам судите сынов человеческих, но праведный
суд судите, каким судите судом, таким и судится вам, и какою
мерою мерится, такой и воздается».

Сильвестр. «Домострой».

Музыка: Bijan Mortazavi

На вопрос Какую роль сыграл Сильвестр в 16 веке? заданный автором толик пантелеев лучший ответ это Книга, называемая «Домострой» - памятник русской литературы XVI века, являющийся сборником правил, советов и наставлений по всем направлениям жизни человека и семьи, включая общественные, семейные, хозяйственные и религиозные вопросы. Наиболее известен в редакции середины XVI века, приписываемой протопопу Сильвестру. С точки зрения лингвистики интересен как опыт синтеза литературно-книжной речи (церковнославянского) и народноразговорного языка
п. с.
протопоп Сильвестр (в иноках Спиридон, ум. ок. 1566) - русский православный священник, политический и литературный деятель XVI века.
Начинал духовную карьеру в Новгороде, затем стал священником Благовещенского собора в Московском Кремле. Был связан с митрополитом Макарием.
Во время московского пожара и восстания в 1547 году произнёс обличительную речь в адрес юного Ивана IV (Грозного), которая была воспринята благосклонно и сделала Сильвестра приближённым царя.
Вместе с А. Ф. Адашевым Сильвестр являлся передовым вождём «Избранной рады». В 1553 году во время тяжёлой болезни царя Сильвестр был близок к двоюродному брату царя князю Владимиру Старицкому, который претендовал на престол. По выздоровлении царь охладел к Сильвестру, а в 1560 году после появления слухов о его причастности к смерти царицы Анастасии сослал его в Кирило-Белозерский монастырь, а оттуда в Соловецкий монастырь, где он принял монашеский постриг. Остаток жизни он провёл в северных монастырях, исповедуя философию нестяжательства.

Ответ от Опростоволоситься [гуру]
Сталлоне?

Ответ от Вровень [гуру]
Сталлоне?

Ответ от Посол [гуру]
СИЛЬВЕСТР - русский политический деятель, писатель. Был священником в Новгороде. С 1540-х гг. по приглашению митрополита Макария переехал в Москву и стал священником в Благовещенском соборе Московского Кремля. Во время московского пожара 1547 г. Сильвестр произнес гневную речь против молодого царя. На Ивана IV очень большое впечатление произвела мысль Сильвестра о том, что пожар стал карой господней за грехи. Вскоре Иван IV приблизил к себе Сильвестра и превратил его в одну из наиболее влиятельных фигур в правительстве. Сильвестр приобрел сильное влияние и на окружение царя. Он был в хороших отношениях с двоюродным братом Ивана IV, Владимиром Андреевичем Старицким, сблизился с крупнейшими боярскими группировками. По своим воззрениям Сильвестр был близок к нестяжателям. Он проповедовал аскетизм, монашеское смирение перед судьбой, необходимость отказа церкви от земельной собственности и притязаний на власть. Сильвестр был автором нескольких публицистических сочинений (посланий), в которых рассуждал о вопросах прав и обязанностей государя. Сильвестр известен также как автор окончательной редакции знаменитого средневекового сборника «Домострой». Находясь у власти, Сильвестр поощрял работы по изготовлению икон, руководил росписью царских палат в Кремле, коллекционировал рукописные книги. Охлаждение его отношений с царем произошло после событий 1553 г. Во время болезни Ивана IV Сильвестр вместе со многими другими придворными усомнился в необходимости присягать грудному младенцу - сыну царя. Это стало причиной постепенного падения его влияния. В 1560 г. Сильвестр был отстранен от власти и пострижен в монахи под именем Спиридона. Его отправили в Кирилло-Белозерский, а затем в Соловецкий монастырь.

Священник московского Благовещенского собора, политический и литературный деятель XVI в. Происхождение его нам неизвестно; первое упоминание о нем в Царственной книге относится к 1541 г., когда он будто бы ходатайствовал об освобождении князя Владимира Андреевича; но это известие не подтверждается показаниями других источников, и появление Сильвестра в Москве с большим основанием можно отнести к промежутку времени между 1543 и 1547 гг.: он или был вызван из Новгорода митрополитом Макарием, знавшим его как человека книжного и благочестивого, или же прибыл в Москву вместе с митрополитом. При такой постановке вопроса совсем исчезает ореол таинственности, которым окружил появление Сильвестра в Москве кн. Курбский: увлеченный библейским образом пророка Нафана, обличающего царя Давида, он рисует эффектную картину исправления молодого царя под влиянием Сильвестра. Еще более усилил краски своим риторизмом Карамзин, изобразив Сильвестра являющимся пред Иоанном в момент московского пожара 1547 г. "с подъятым, угрожающим перстом" и с пламенною обличительною речью. В этой речи Сильвестра, по словам Курбского, указывал Иоанну на какие-то "чудеса и аки бы явления от Бога", причем Курбский замечает об этих чудесах: "не вем, аще истинные або так ужасновения пущающе буйства его ради и для детских неистовых его нравов умыслил был себе сие". К подобному "благокознению" Сильвестр прибег, по объяснению Курбского, с тою же целью, с какою отцы иногда стараются подействовать на своих детей "мечтательными страхами". Каковы были чудеса, о которых рассказывал Сильвестр, мы не знаем, но что это педагогическое средство им было действительно применено, нам подтверждает и сам Иоанн, упоминая в письме к Курбскому о "детских страшилах". Д. П. Голохвастов и арх. Леонид полагают, что указанными "страшилами" могли быть те примеры из библейской, византийской и русской истории, которые приведены в послании Сильвестра к Иоанну, находящемся в так наз. Сильвестровском сборнике.

Как бы то ни было, влияние Сильвестра на молодого царя началось с 1547 г. Духовником царя Сильвестр не был, так как за время его близости к царю эту должность занимали другие лица; официального участия в церковных и государственных реформах лучшей поры деятельности Иоанна Сильвестр не принимал; воздействие его было неофициальное, через других выдающихся по своему положению людей. Благодаря его связям оно могло быть сильным: недаром же и для Иоанна, и для Курбского Сильвестр наряду с Адашевым являлся передовым вождем "избранной рады". В 1553 г. начинается "остуда" царя к Сильвестру из-за дела о престолонаследии, возникшего во время болезни Иоанна; в 1560 г. Сильвестр окончательно удаляется от двора, так как царь уже вполне утвердился в подозрении, что бояре, "подобно Ироду, грудного младенца хотели погубить, смертию света сего лишить, и воцарить вместо его чужого". Мотивом к такому окончательному повороту была смерть царицы Анастасии, происшедшая, по мнению царя, также по вине бояр. Когда друзей Сильвестра постигла опала, он сам удалился в Кирилло-Белозерский монастырь, где и постригся с именем Спиридона. Курбский утверждает в своей "Истории", что Сильвестр был сослан в заточение в Соловецкий монастырь, но это известие не подтверждается другими источниками. Год смерти Сильвестра неизвестен: Голохвастов принимает дату 1566 г., но прочных оснований для нее не указывает. Умер Сильвестр в Кирилловом монастыре, а не в Соловках, судя по тому, что его "рухлядь" пошла на помин его души именно в Кириллов монастырь. После Сильвестра в этих двух монастырях остались некоторые рукописи, пожертвованные им еще до опалы. Такого рода пожертвования подтверждают известие о любви Сильвестра к просвещению.

Из собственных его сочинений известны два послания к князю Александру Борисовичу Шуйскому-Горбатому, одно - разъясняющее ему обязанности царского наместника, а другое - утешительное после опалы, а также упомянутое выше послание к царю, отличающееся яркостью образов и энергией увещания. Важнейшим трудом Сильвестра следует признать редакцию "Домостроя". В этом замечательном памятнике литературы XVI века несомненно Сильвестру принадлежит 64-я глава, "Послание и наказание от отца к сыну", называемая "Малым Домостроем" и отличающаяся преимущественно практическим характером; Сильвестр старается внушить своему сыну житейскую мудрость, доходя в этом отношении иногда до крайности. Это было причиной весьма сурового отзыва Соловьева, указавшего, что все христианские добродетели понимаются Сильвестром с точки зрения материальной пользы и в его советах сквозит человекоугодничество, которое не может быть осуществлено без сделок с совестью.

Что касается предшествующих глав "Домостроя", то они, вероятно, не были собственным произведением Сильвестра, а явились результатом постепенного накопления правил, касавшихся обязанностей религиозных и семейно-общественных, а также домашнего хозяйства. По мнению профессора Некрасова, "Домострой" сложился в Новгороде и изображает жизнь богатого человека. Это мнение встретило довольно веские возражения со стороны г-на Михайлова, который указал в "Домострое" много черт чисто московских, а те особенности, которые признавались г-ном Некрасовым исключительно новгородскими, наметил в сильной степени и в московском быту. Такое же разногласие существует и относительно редакций "Домостроя": г-н Некрасов признает древнейшей редакцией список Общества истории и древностей, а список Коншинский считает московской (принадлежащей Сильвестру) переделкой памятника; г-н Михайлов считает первоначальной (принадлежащей Сильвестру) редакцией Коншинский список как представляющий большую стройность и внешнюю, и внутреннюю, чем список Общества, который является в некоторых частях не совсем умелой компиляцией. Во всяком случае участие Сильвестра в составлении "Домостроя" не отвергается исследователями, но вопрос о степени этого участия еще нельзя считать окончательно решенным; указания г-на Михайлова на сравнительную древность редакций памятника более обоснованы, чем заключения г. Некрасова, но требуют еще дальнейшей разработки. Не решен также вопрос, как понимать "Домострой": есть ли это идеал, к которому стремилась русская жизнь XVI в., или прямое отражение действительности? Из источников "Домостроя" многие указаны г. Некрасовым: это - Св. Писание, творения отцов церкви, "Стослов" Геннадия и др. Г-ном Некрасовым рассмотрены также и аналогичные "Домострою" произведения литератур западных и восточных; но, в сущности, такие сравнения, указывая на сходство или различие отдельных черт, ничего не дают для объяснения происхождения самого памятника. То же надо сказать и о попытке г-на Бракенгеймера провести параллель между нашим "Домостроем" и одним византийским литературным произведением. По содержанию "Домострой" делится на три части: 1) "о строении духовном"; здесь излагаются правила религиозного характера, рисуется аскетический идеал "праведного жития"; наставления регламентируют малейшие подробности духовной жизни, так что указывается даже, как содержать иконы в чистоте; 2) "о строении мирском" - ряд правил о том, как обращаться с женой, детьми, домочадцами; в этих правилах отражается грубость нравов, развившаяся у нас под влиянием татар, хотя не следует забывать, что в эту эпоху плётка по отношению к жене и сокрушение ребер младенцев как воспитательное средство совсем не были чужды и западноевропейским нравам; 3) "о строении домовном" - множество мелочных наставлений по части домашней экономии.

См. Голохвастов и арх. Леонид, "Благовещенский иерей Сильвестр и его писания" (М., 1874); еп. Сергий (Соколов), "Московский благовещенский священник Сильвестр как государственный деятель" (М., 1891); "Сборник госуд. знаний", т. II (статья Замысловского, СПб. 1875); Некрасов, "Опыт историко-литературного исследования о происхождении древнерусского "Домостроя" (М., 1873); "Журнал М. Н. Пр.", т. 261, 262, 263 и 270 (статьи г-на Михайлова и ответ г-на Некрасова); Бракенгеймер, "Άλεξίον Κομνηνου ποίημα παραιν ετικόν в сравнении с русским Домостроем" (Одесса, 1893); Ключевский, "Два воспитания" ("Рус. мысль", 1893). Издания Домостроя - 1849 г. во "Временнике" Моск. Общ. Ист. и Древн. (Голохвастова), 1867 г. (Яковлева, СПб.) и 1887 (Одесса). Послания Сильвестра изданы Н. И. Барсовым в "Христианском Чтении", 1871 г. Важна также статья И. Н. Жданова "Материалы для истории Стоглавого собора" ("Журнал М. Н. Пр.", 1876).

А. Бороздин.

Энициклопедия Брогауз-Ефрон